В этом году исполняется 45 лет с тех пор, как в Запорожье возникло гидроархеологическое движение — открылся один из первых в Украине клубов подводного спорта «Скиф». В 1960-х гг. еще не существовало популярного ныне термина «дайвер», да и гидроархеология как направление археологической науки только зарождалась. Со временем общественная инициатива по поиску подводных сокровищ переросла в серьезные научные исследования.

С одним из пионеров гидроархеологии в Запорожье  Георгием Шаповаловым , тогда — юношей-энтузиастом, а ныне — инструктором по подводному плаванию, директором областного краеведческого музея и доктором исторических наук, мы поговорили о самых уникальных находках, о «подводных домах», об ощущениях водолаза-первооткрывателя. А также о роли в подводных исследованиях фартовых новичков.

 

Очки из противогазов и «подводные дома» в Крыму

— Я рос заядлым туристом, на суше исходил все что мог. Конечно, с малых лет научился плавать и нырять в Днепре, — вспоминает начало своей «подводной одиссеи» Георгий Иванович. — Но кроме личного фактора — любознательности моей и товарищей, большую роль сыграли общественные настроения в конце 50-х — начале 60-х гг. В политической жизни страны наступила «оттепель», многие почувствовали внутреннюю свободу. Это выражалось и в массовом увлечении альпинизмом, и в открытии для себя совершенно новых хобби. Будучи подростками, мы узнали о таком уникальном человеке, как Жак-Ив Кусто, впервые услышали слово «акваланг».

Дело в том, что акваланги в СССР раньше использовали только в армии для подводной разведки. Гражданскому населению они были недоступны. И все подводные виды спорта находились под контролем государства, а именно ДОСААФ. Вот и в Запорожье в 1961 г. впервые объявили набор желающих в морскую школу при ДОСААФ. Возможность научиться обращаться с аквалангом, правильно погружаться, изучать подводную среду была только там. Конечно, я сразу же записался. У меня были одни из первых в городе ласты, за которыми пришлось ехать аж в Ленинград. Смешно вспомнить: вид спорта, настолько популярный сейчас, был доступен единицам, сумевшим где-то достать снаряжение.

— И как вы с друзьями решали этот вопрос?

— Прибегали к разным ухищрениям. Собственноручно делали маски для погружения по чертежам из журнала «Спортсмен-подводник», вырезали очки из горно-спасательного оборудования, из армейских противогазов. Летом, спускаясь на глубину 10 — 15 м, чтобы не замерзнуть, надевали обычные шерстяные спортивные костюмы. Отдельная история была с подводным фотографированием. Брали самый дешевый фотоаппарат — «Смену», сверху натягивали медицинскую перчатку, плотно перевязывали, приклеивали к объективу стеклышко — и снимали. Причем кадры выходили вполне нормальные, по ним можно было получить представление о подводном мире.

— И очень скоро новым навыкам нашлось применение...

— Да, с 17 лет я стал участвовать в научных экспедициях на Черном море. Значительную роль в них сыграли студенты запорожских вузов, в основном машиностроительного института, на базе которого в 1967 г. открылся городской клуб любителей подводного спорта «Скиф». Именно от этой даты мы ведем отсчет истории подводных исследований в Запорожье. Объединение было создано в числе первых в Украине и входило в десятку самых мощных в Советском Союзе.

Год спустя в бухте Ласпи в Крыму состоялась интереснейшая экспедиция: здесь проводили эксперименты по изучению возможностей человеческого организма при освоении гидрокосмоса. Центр технической мысли, связанной с подводными исследованиями, находился в Донецке, его развивали студенты и ученые горно-спасательного и медицинского институтов, а также государственного университета. Запорожские студенты помогали им, доставляя промышленное снаряжение. Кроме того, в план экспедиции мы записали гидроархеологические исследования, а один из руководителей клуба «Скиф», Евгений Спинов, стал акванавтом — его поселили в уникальный «подводный дом».

— Что они собой представляли? А главное, зачем их строили?

— В обитаемых «подводных домах» жили добровольцы, физическое состояние которых отслеживали ученые. Изучали, как сказывается на здоровье человека долгое нахождение в экстремальных условиях. Вообще донецкие специалисты задумали осваивать Мировой океан вслед за Кусто и не отставать от американских ученых, которые активно экспериментировали в этом направлении.

Дома имели разную необычную форму — в виде утюга, звезды с тремя лучами и т. д. — для удобного погружения конструкции на глубину 14 —15 м. Внутри все было обставлено, как в обычном жилище: лежанки для отдыха и сна, стол, холодильник. Человек мог жить там целую неделю, не поднимаясь на поверхность. Воздух подкачивали с берега, продукты акванавтам доставляли трижды в день. Комиссию по наблюдению за состоянием акванавтов возглавлял профессор из Звездного городка. Словом, все было очень серьезно. Меня записали в кандидаты в обитатели дома, но своей очереди я, увы, не дождался.

А та экспедиция закончилась чрезвычайным происшествием: внезапно поднялся ночной шторм, дом сорвало со дна и выбросило на берег. Акванавтов срочно отвезли в Севастополь, поместили в барокамеру, чтобы с ними не произошло ничего плохого. Из-за длительного пребывания на глубине организм перенасыщается азотом, и выходить из этого состояния следует медленно.

— Ну а древние сокровища, за которыми вы, собственно, отправлялись на полуостров, удалось найти?

— В тот раз, к сожалению, нет. Но история совершила очень интересный, даже мистический, виток. В 1991 г., 23 года спустя, я с компанией коллег приехал в ту же бухту Ласпи. Не давала покоя смутная мысль: найти на памятном для себя месте хоть что-нибудь яркое, необычное. Тогда, будучи уже опытным историком, я работал над научной статьей о корабельных якорях времен Византии. И вот, нырнув рано утром, при первом же погружении спонтанно подумал: «Хорошо бы найти якорь...» И в тот самый момент я его увидел. Материализация мысли! Из-под водорослей выглядывала 5-сантиметровая деталь, я схватился за нее и обнаружил якорь, практически целый. Выбравшись из воды, дико закричал от радости, переполошил весь лагерь. Как потом оказалось, этому якорю больше тысячи лет. Вероятно, он попал на дно потому, что на берегу тут когда-то стояли поселения — византийские колонии. Сейчас находку экспонируют в Николаевском музее судостроения и флота.

Сокровища Хортицы

— Черное море щедро на подводные древности. Но ведь и запорожские находки ничуть не менее интересны. Прежде всего — корабли Днепровской гребной флотилии российского императорского флота, затонувшие при весеннем паводке во время русско-турецкой войны 1735 — 1739 гг. Гидроархеологи подняли со дна Днепра большие фрагменты двух судов — казацкого челна (народное название — «чайка») и бригантины. Первую в 1999 г., вторую, по частям, — уже в новом веке.

— Да, но началось все гораздо раньше, в конце 60-х, когда члены нашего клуба стали тщательно обследовать подводную местность возле западного берега Хортицы, основываясь на архивных материалах, статьях известных исследователей конца XIX — начала XX в. Дмитрия Яворницкого и Якова Новицкого, консультируясь с археологом Александром Бодянским, краеведом Виктором Фоменко. Ведь люди, жившие здесь сто лет назад, наблюдали, как во время больших весенних спадов воды на поверхности Днепра показывались носовые части кораблей. Один местный житель насчитал аж 17 судов. Словом, стали искать.

Первые три года находок вообще не было. Но мы не отступали: работали практически круглый год, по выходным. Даже под лед ходили. Заметьте, все это — на голом энтузиазме, за свой счет. Первые результаты появились, когда удалось локализовать места стоянок флотилии. Сначала обнаружили якоря русских судов с клеймами времен Петра Первого — «1722 год», некоторые пушечные аксессуары. Таких якорей не было даже в Центральном военно-морском музее в Ленинграде. И вот летом 1971 г. рыбак на берегу, наблюдавший наши погружения не впервые, вдруг показал место, где массово остаются заброшенные рыболовные снасти. Целенаправленно нырнув туда, наши ребята обнаружили 7 шпангоутов — «ребер» каркаса корабля, усыпанных крючками и блеснами. Скоро удалось откопать из песка и поднять на берег носовую часть корабля длиной 9 м (длина таких кораблей полностью — 17 — 18 м) и шириной до 4 м. Это, скорее всего, было парусно-гребное судно под названием дубель-шлюпка. Фрагмент очень хорошо сохранился и давал представление о судостроительстве в первой половине XVIII в. На дубель-шлюпке были установлены блок для спуска якоря на воду, подставка под пушку. Также на судне нашли два кремневых ружья, практически целую шпагу с клеймом «Киев, 1726 год», штык, картечные заряды... В общем, сенсация была на всю страну.

— Что потом стало с судном?

— Его сразу же законсервировали, то есть закопали в песок прямо на берегу, чтобы со временем приступить к исследованиям. Но о дубель-шлюпке через пару лет забыли все, кроме поисковиков. Мы постоянно проверяли, на месте ли корабль... Он благополучно пролежал 27 лет, но водная стихия таки забрала свое: громадный ночной паводок весной 1998 г. вырвал кусок берега, и корабль унесло обратно в Днепр. Зато открылись упомянутая вами «чайка», затянутая донным песком, а под ней — и бригантина! В 70-х мы приготовились поднимать со дна реки целый «косяк» кораблей. Даже выпросили на комбинате «Запорожсталь» огромную баржу, которая предназначалась на отправку в металлолом. Отбуксировали плавсредство в бухту, чтобы грузить в него поднятые со дна экземпляры. Но в силу разных перипетий подводные раскопки приостановились. Тем не менее глубоководная разведка прибрежных территорий продолжалась.

— И понятно, почему: в запорожских водах есть что искать, кроме кораблей флота петровских времен.

— Как свидетельствуют летописи, другие исторические документы, остров Хортица на протяжении столетий являлся перевалочной базой для всех флотов, курсирующих по Днепру в обоих направлениях, начиная с X в. Здесь плыли целые караваны. Из «Повести временных лет» известно, что во время похода киевского князя Олега на Царьград в 911 г. в распоряжении правителя было 2 тыс. судов — ладей; в распоряжении князя Игоря в 945-м — 10 тыс. В другом источнике X в., труде византийского императора Константина Багрянородного «Об управлении империей», есть даже характеристика опасных днепровских порогов, необходимая для тогдашних лоцманов. Дойдя до Хортицы, корабли останавливались, команды высаживались на берег, чтобы отдохнуть, привести себя в порядок, помолиться своим богам. Конечно, при таком интенсивном движении на реке происходило немало кораблекрушений. На дне оказалось много предметов материальной культуры, которые в будущем порадуют охотников за древностями.

Возвращаясь к подводной археологии, отмечу, что водолазы-любители теперь работали уже в составе разных государственных организаций. За четверть века мы открыли массу артефактов, подтверждающих, что Хортица с древнейших времен была обжитой территорией. Рядом с островом обнаружили остатки поселений эпохи энеолита (конец III тыс. до н. э.), в Днепре нашли якорь времен Киевской Руси, античные якоря, несколько амфор. Причем амфоры лежали кучно, в одном месте, как будто недавно упали с корабля. Одна из них, гончарное произведение III в. до н. э., оказалась уникальной: имела два клейма, указывающих на место изготовления. Амфоры с одним клеймом — и то археологическая редкость... Если говорить о находках, которые хронологически ближе к нам, — это фрагменты долбленых лодок; инструменты для строительства и ремонта судов, сооружения оборонительных укреплений; старинное огнестрельное и холодное оружие. Собрали громадную коллекцию якорей времен русско-турецкой войны — более 150 штук.

— В чем научная ценность ваших экспедиций?

— Через четверть века после начала регулярных археологических исследований мы пришли к выводу, что Днепр — это уникальное природно-историческое явление, сокровищница древностей всех времен и народов, которую надо охранять. С 1990 г. река была взята под охрану государства на территории всей Запорожской области — около 200 км русла. Запорожские историки подготовили много научных работ, участвовали в крупных археологических форумах, принимали у себя зарубежных гидроархеологов.

Дно Днепра пора чистить от мусора

— Удача приходит к терпеливым и настойчивым, но, судя по вашему рассказу, фортуна в гидроархеологии тоже играет большую роль.

— Вспоминаю случай, когда мы, опытные уже гидроархеологи, взяли с собой по просьбе знакомых одного спортсмена — понырять в Днепр за находками ради развлечения. Парень прошел блиц-инструктаж, погрузился впервые в жизни и вдруг подает условный сигнал: «Есть находка!» Нырнув на то же место, обнаруживаем корабельную пушку XVIII века... Было даже немного обидно — годами елозишь дно, мерзнешь, чтобы найти хоть какую-то мелочь. А тут человек играючи натыкается на такую вещь.

Меня часто охватывало волнение, когда видел какую-то ценность первым. Кстати, для меня есть важный нюанс в пользу подводной археологии перед обычной: не нужно раскапывать захоронения. Ведь это человеческие могилы, пусть и древние...

Были и досадные моменты. В молодости, ныряя возле острова Байды, где когда-то стояла крепость князя Дмитрия Вишневецкого, на песчаном дне вдруг увидел бронзовую гетманскую булаву. Я уже преисполнился трепетным ощущением, протянул руку — а вместо булавы оказалась капустная кочерыжка с длинным черенком... Разочарование запомнил на всю жизнь.

— Дайверы-любители, которые сейчас «бороздят» дно Днепра, говорят, что оно усеяно бытовым мусором — стеклянными и пластиковыми бутылками, консервными банками и т. д. Еще одна экологическая катастрофа?

— К сожалению, да. Загрязнение акватории происходит параллельно с аналогичным процессом на суше из-за низкой экологической культуры людей. Пытаемся бороться, показывать пример другого поведения, сами чистим дно реки.

— Каков ваш личный рекорд по глубине погружения?

— 42 метра. Не хватило трех метров, чтобы добраться до корабля, лежавшего на дне Новосветской бухты у Судака — мой напарник пожелал подняться наверх (водолазы ныряют парами). Говорят, что судно XVIII века находится там до сих пор, и на нем есть клад — батарея винных бутылок, переложенных стружкой. Скорей всего, они уже пустые, но зато сколько романтики в таком подводном приключении!

Сенсационная находка 1971 г. носовая часть военного судна Днепровской гребной флотилии, затонувшего в 30-х годах XVIII в.

 

Где можно увидеть находки гидроархеологов Запорожья

Национальный заповедник «Хортица» (Музей истории запорожского казачества; подворье конного театра «Запорожские казаки»).  Запорожье, о. Хортица, тел.: (061) 252-5188, 252-7118, сайт: ostrov-hortica.org.ua

 

Запорожский областной краеведческий музей.  Запорожье, ул. Чекистов, 29, тел. (061) 764-1767.

 

Ольга БОГЛЕВСКАЯ, еженедельник "2000"